Новости – Общество
Общество
Стойкие и выносливые
Иерей Виталий на воскресной службе. Фото: Олег Зурман
Как живут и служат калининградские старообрядцы
22 декабря, 2014 18:25
10 мин
Между кружком единоверцев, который собирался по воскресеньям на квартирах для молитвенных чтений, и сформировавшейся старообрядческой общиной — дистанция в десять лет жизни. За это время местные староверы обзавелись настоящим священником и часовней. Теперь они мечтают о храме. Корреспондент «Русской планеты» пообщался со старообрядцами, живущими в Калининградской области.
Довершаться надо
Окраина поселка Большое Исаково. Здесь, на пустыре в сорока метрах от дороги стоит первая и пока единственная в Калининградской области старообрядческая часовня. Из-за недостатка финансирования на ее строительство ушло семь лет. Московская метрополия РПСЦ выделила пятьдесят тысяч рублей, из необходимых четырехсот. Для небольшой общины сумма запредельная, но в итоге староверы ее все-таки накопили.
– А тебе говорили, что бриться нельзя? — заводит разговор иерей калининградской общины старообрядцев Виталий Норкин с зашедшим в часовню мужиком.
– Так мне по работе не положено бороду носить, — оправдывается посетитель.
Мужику лет сорок на вид. На нем черная куртка, светло-синие джинсы и белоснежные кроссовки; через плечо — кожаная сумка. Его зовут Иван. Он — старовер, живет в подмосковье, ходит в море. Судно, на котором Иван плавает, ближайшие два месяца будет стоять на ремонте в Светлом. За это время моряк решил подружиться со своими клининградскими единоверцами.
– Морякам — не положено!? — преувеличенно удивляется Виталий. — Без бороды нельзя, ты аккуратненько ее отращивай. Да и модно сейчас бороду носить.
Моряк явно в замешательстве от напора, с которым священник пропагандирует брадоношение.
– Окормляешься у кого? — резко меняет тему разговора священнослужитель.
– Я из Нарьян-Мара родом. Крестили меня дед с бабкой, а читал (молитву – прим. РП.) духовный наставник.
– Так беспоповец ты, что ли? — в шуточно-разоблачительном тоне спрашивает Норкин.
– Получается, что так.
– Э-э-э-э, дорогой, довершаться надо! Выходит, что ты и не крещенный вовсе.
– Ну, как не крещенный? — пытается было поспорить Иван.
– А вот так: наставник воду не освящает, миром не мажет. Исповеди и причащения у вас нет, а без причащения к богу не попадешь, — добродушно смеется Виталий. — Так что приходи ко мне, как надумаешь. Довершим тебя — будешь настоящий старообрядец.
Доводы иерея, на моряка, кажется, подействовали, и настоящим старообрядцем он готов стать уже в следующее воскресенье. Во всяком случае, на службу прийти пообещал.
Как я стал священником
История старообрядчества в Калининградской области началась в 2004 году, когда Виталий Норкин, еще не имевший духовного сана, стал объединять вокруг себя местных староверов. Община была небольшой, неофициальной, но довольно активной.
.jpg)
– Нас всего человек десять-пятнадцать тогда было. Ходить в никонианскую церковь и молиться вместе с теми, кто складывает пальцы щепотью, нам, старообрядцам, строго запрещено. А поскольку хоть один раз в год, но нужно обязательно причаститься, то ездили мы в центральную Россию. В основном во Владимир, в Москву, туда, где естественно храмы были. Съездим на недельку: причастимся, исповедуемся и — обратно, — рассказывает священнослужитель.
Путешествовали старообрядцы на стареньком «Фольксвагене» Виталия, грузовом микроавтобусе, переделанным им же под кемпер: с диваном и столом. В одну из таких поездок Норкин попросил у Московской метрополии направить в Калининградскую область священника. Там подумали и решили, что присылать кого-то из столицы незачем, раз есть Виталий, и предложили служить ему. Для начала — в чине дьякона.
– Это было в 2005 году. Я тут же отправился в Москву, прошел необходимую практику. А через два года стал священником. В Калининграде собирались на квартирах у прихожан, проводили службы. Нарывались нередко на соседей, называвших нас сектантами. Было не просто, но несмотря на все сложности, держались мы вместе и старались не распадаться.
Священнику 69 лет. В старообрядческую церковь Норкин пришел, когда ему было 49. От прямого ответа на вопрос о причинах перехода в староверы уклоняется, загадочно объясняя это личными мотивами.
– Уж никогда не думал, что вообще стану священником. При советской власти нас так идейно дрессировали, что людей в церковных кафтанах мы презирали и считали их чуть ли не врагами человечества.
В 2010 году калининградская община получила статус церкви. На сегодняшний день в ней насчитывается около 50 человек. В регионе староверов естественно гораздо больше, говорит священник, но посещают богослужения не все.
– Многие думают, что староверы это отшельники какие-то, живущие в скитах в Сибири. В большом городе отшельником быть невозможно, да и каноны не предписывают вести непременно затворнический образ жизни. У нас в церкви все — обычные люди: преподаватели вузов, учителя, пограничники, студенты, полицейский еще есть, — перечисляет иерей своих прихожан.
Сам Виталий до выхода на пенсию перепробовал разные профессии: ходил в море и искал где-то на севере нефть в составе геологической экспедиции.
«Представь, что ты в театре»
Воскресное утро. У входа в часовню громко стрекочут два электрогенератора. Внутри пахнет ладаном. Пол часовни устлан коврами. У противоположной от входа стены лежит сваленный в кучу утеплитель для крыши. Во время богослужения паства поделена на две части: слева — женщины, справа — мужчины.
– Крестные знамения и поклоны делать не надо, а вот руки из карманов лучше достать, — замечает мое присутствие Виталий. Он одет в бордово-золотистую фелонь, взгляд его сосредоточен. — Вот, на стул можешь присесть. И представь, что ты в театре.
В «театре» довольно прохладно. Проблема с отоплением часовни пока что решается при помощи нескольких обогревателей. На все помещение приборов не хватает, а те, что есть, согревают в это утро преимущественно женскую сторону.
В часовню, проникает седобородый старичок с отверткой в правой руке. Его зовут Никола. Он здесь — техподдержка: следит за тем, чтобы обогреватели работали исправно. Всякий раз, заходя с улицы внутрь, Никола опускается на колени и начинает производить какие-то манипуляции с удлинителями, ведущими к генераторам. Старик так сконцентрирован на своем деле, что совершенно не замечает того, что творится вокруг.
Рядом со мной сидит 16-летний Андрей. Он из Нестеровского района. Сюда приехал со своей бабкой-старообрядкой, решившей, что внука пора уже крестить. При крещении у староверов человека полностью погружеают в воду. Троекратно. Для этой процедуры в часовне имеется большой зеленый бак. Сегодня, правда, школьника так и не крестили. Насос, который качает воду из скважины, расположенной недалеко от часовни, почему-то не завелся.
– Ну, ничего, в другой раз приедем, — говорит бабушка Андрея. — У нас в семье богатая старообрядческая традиция, корни которой ведут аж во времена Петра I. Так что без крещения никак не обойтись.
– А сам-то ты креститься хочешь или это только пожелание родственников? — спрашиваю я Андрея.
– Хочу.
– И в церковь ходить каждое воскресенье собираешься?
– Не знаю, — честно отвечает он.
Бабушке и внуку необходимо договориться с Виталием о дате следующего визита, а я переключаюсь на разговор с Зинаидой Поруновой, состоящей в общине с 2007 года.
Женщина трудится в пекарне, а в свободное время помогает иерею проводить службы, читая молитвы и Писание на церковнославянском языке. Этому она еще в школе научилась. Ее муж Валерий к калининградским старообрядцам примкнул лишь четыре года назад.
– С мужем были некоторые трудности: у меня долго душа болела, от того, что он не крещен, в церковь не ходит и молитв не знает. Мы с дочерью с ним долго общались на эту тему, и в итоге супруг принял решение присоединиться к нашей вере. Меня же при рождении крестили как старообрядку. Все предки по маминой и по папиной линии были староверами, казаками с Урала. Беспоповцы, правда. В семидесятых годах XIX века их сослали в Казахстан. Они обосновались в городке рядом с Байконуром, где живут и поныне.
Дочку Зинаиды зовут Калерия. Ей 18 лет, учится в КГТУ на первом курсе экономического факультета.
– Калерия с древнегреческого языка означает — стойкая, выносливая, — объясняет мне девушка.
– Она действительно выносливая: с 14 лет на службы ходит и не жалуется, — говорит Зина.
– Тяжело, конечно, поначалу было. Неохота вставать по выходным дням, но потом осознаешь, что это надо для самой себя. Вообще, тот момент, когда я стала по-настоящему верить, стала частью общины, сыграл важную роль в том, какая я сейчас, — говорит Калерия.
– А какая ты сейчас?
– Это лучше у мамы спросите.
– Мне повезло с ребенком. Она у меня замечательная, хоть и своенравная.
– Соблазны юности тебя не одолевают? — провоцирую я студентку.
– Надеюсь, что нет, — опережает дочь Зинаида.
– Не пью, не курю, по ночным клубам не хожу, — отшучивается Калерия.
– А как ты реагируешь на интерес молодых людей к своей персоне. Староверам, насколько я знаю, не желательно создавать пару с иноверцем.
– Только верующего парня приму. Если не верующий — пусть сначала приходит на собеседование, — с нарочитой строгостью говорит Зина дочке.
Девушка смущенно улыбается.
***
– Скоро рядом с часовней мы построим притчевый дом, где будут трапезная и небольшая гостиница для приезжих старообрядцев, — делится планами на будущее Норкин. — А потом возьмемся за храм во имя Благовещения Пресвятой Богородицы. Земля есть, от арендной платы нас на год освободили.
Реализацию столь амбициозного проекта, как строительство храма, священник оценивает в 3-4 миллиона рублей. Где взять такие деньги он, правда, пока не знает, рассчитывая, как и любой верующий на божью помощь
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
